Дом Софьи Перовской (Дом купца Курбатова)

Назад

Дом Софьи Перовской (Дом купца Курбатова)
Дом, в котором 1856-1864гг. жила революционерка Перовская Софья Львовна

г. Псков, ул. Советская, 42

Историческая справка

Заказчик и история строительства дома по адресу Советская, 42 до сих пор остаются загадкой. Известно лишь, что дом построили в первой половине XIX века по "образцовому" (предназначенному для многократного использования) проекту. Возможно, был использован фасад серии 1809 года. Здание впервые появилось на плане Пскова в 1857 году.

На фото: дом Софьи Перовской

Лев Перовский происходил из семьи, занимавшей в обществе почётное место. Дед его граф Алексей Кириллович Разумовский приходился родным племянником морганатическому (неравному по положению) мужу императрицы Елизаветы - графу Алексею Григорьевичу Разумовскому. То, что отец Льва Николаевича, Николай Иванович, был внебрачным сыном, не имело особого значения: Алексею Кирилловичу удалось и его, и других своих детей приписать к дворянству. Им дали фамилию по имению Перово, в котором происходило венчание императрицы.

Когда Соня вспоминала своё раннее детство, ей представлялся не родной Петербург с его многоэтажными каменными домами, булыжными мостовыми, гранитными набережными, а деревянный Псков и его дощатые мостки на поросших травой улицах, покрытый тёсом дом с мезонином и примыкавший к дому фруктовый сад, главное - сад.

На фото: дом семьи Перовских (слева)

Как-то раз, когда Маша, Вася и Соня втроем играли у дощатого забора, отделявшего сад псковского вице-губернатора Перовского от сада псковского губернатора Муравьёва, их внимание привлек детский голос и стук копыт. Вася попробовал заглянуть в щель между досками, а когда убедился, что через неё ничего разглядеть нельзя, взобрался на забор.

По выложенной камнями и посыпанной песком дорожке в крошечной коляске ехал нарядный мальчик и сам правил запряженным в неё мулом. Вася не мог оторвать глаз от мула, а мальчик, не отрывая глаз, смотрел на Васю.

Знакомство состоялось в полминуты, а ещё через полминуты Маша и Соня очутились по ту сторону забора. Вслед за первым посещением последовало второе. После того как губернатор Муравьев побывал у Варвары Степановны (жены Льва Николаевича) с визитом, дети стали навещать своего нового товарища Колю уже с разрешения родителей. В губернаторском саду тоже был большой пруд, а на пруду — паром. Вот на этом-то пароме и происходили теперь самые интересные игры. Дети без устали перебирались с одного конца пруда на другой, представляя себе при этом, что плывут на самом настоящем корабле.

Воспоминания о проведённых в Пскове годах у Сони остались хорошие, но смутные. Бесчисленные переправы на пароме слились в её памяти в одно нескончаемое путешествие.

Товарищ Сониных детских игр Коля Муравьев стал тем самым прокурором Николаем Муравьёвым. Много лет спустя на суде он настойчиво требовал для неё смертной казни.

Годы шли размеренно и спокойно. Дети понемногу подрастали. Старшие — Коля и Маша уже начали учиться, а Вася и Соня по-прежнему большую часть дня проводили в играх. Варвара Степановна в Пскове была избавлена от ненавистных ей светских обязанностей и отдавала детям всё своё время: читала вслух, учила их говорить по-французски. Лев Николаевич возвращался из присутствия поздно, но зато дома бывал весел, играл со старшими детьми в городки. За обедом он забавлял всех, рассказывая маленькой Соне смехотворную ерунду и задавая при этом самые глубокомысленные вопросы. Сонины ответы бывали настолько неожиданными, что все, в том числе и сам Лев Николаевич, покатывались со смеху. Одна только Соня оставалась серьёзной и с недоумением смотрела на окружающих.

Жизнь установилась. Казалось, что надолго. Но случилось событие, которое ворвалось в неё и резко всё изменило. Умер Сонин дед Николай Иванович Перовский. Лев Николаевич сразу же поехал в Крым для оформления наследства и составления раздельного акта с братом Петром Николаевичем. На обратном пути он остановился в Петербурге и через своих влиятельных родственников выхлопотал себе перевод в Симферополь.

Лев Николаевич имел основания стремиться к переезду. Дело в том, что Николай Иванович был раньше таврическим губернатором и в Крыму фамилия Перовских пользовалась большим уважением. Льву Николаевичу казалось, что там он сможет сделать карьеру скорее, чем в любом другом месте. Что касается Варвары Степановны, то она с радостью осталась бы в Пскове. Ей жалко было расставаться с тамошней приятельницей, не хотелось бросать удобный, обжитой дом. Началась предотъездная суета: бесконечная укладка, продажа за бесценок тех самых вещей, покупке которых радовались ещё совсем недавно.

В Пскове Соня Перовская прожила два года - с 1857 по 1859-й.

На фото:Софья Перовская

По окончании гимназии Софья Перовская поступила па женские Аларчинские курсы в Петербурге. Непосредственный контакт с передовой молодежью, активно изучающей философию и политическую экономию, участие в горячих диспутах по вопросам теории революционной борьбы предопределили жизненный выбор молодой девушки. Софья Перовская стала убеждённой революционеркой, приняла программу народничества и стала участвовать в "хождении в народ".

В 1874 году за антиправительственную, революционную пропаганду среди петербургских рабочих Перовская была арестована и заключена в Петропавловскую крепость. Тюрьма, как полагали царские чиновники, должна была "образумить" дочь потомственного дворянина, однако взгляды Софьи не изменились.

Получив свободу, она вновь включилась в революционную работу, что привело к повторному аресту в 1878 году и высылке, по приговору суда, в Олонецкую губернию. По дороге в ссылку Перовская бежала, возвратилась в Петербург и, перейдя на нелегальное положение, активно включилась в деятельность народнической организации "Земля и воля".

Дом Курбатова. 1 пол. XIX в. Главный фасад дома. Фото 1974 г. г. Псков, ул. Советская, д. 42

Ежедневно с утра и до поздней ночи Софья вела тайную пропагандистскую работу среди рабочих. Кроме этого по составленной «чайковцами» программе ей предстояло привлечь к народническому движению крестьян, на которых делалась основная ставка в предстоящей революции. Весной 1872 года Софья отправилась в Самарскую губернию, чтобы впервые собственными глазами увидеть, как они живут. Но народникам сразу стало понятно, что крестьянам чужды социалистические и революционные идеи.

Возвратившись в Петербург, Софья продолжила занятия в рабочих кружках. В то время Перовская жила в маленьком домике на окраине города. По легенде, все считали ее женой рабочего, и никто не догадывался, что она дворянка и дочь бывшего вице-губернатора. Изнеженная барынька стирала и стряпала для всех, несмотря на бедность, старалась содержать дом в чистоте. Она привыкала жить в напряжении, в постоянном ожидании обыска и ареста.

Скоро в Петербурге начались массовые аресты народников-пропагандистов, и Софья также оказалась за решеткой. Только благодаря старым связям отца спустя несколько месяцев она была отпущена на поруки. На судебном процессе она как завороженная слушала пламенные речи Петра Алексеева, одного из основателей народнического движения. Каждое его слово падало на благодатную почву, и Софья все больше убеждалась в правильности выбранного ею пути. После вынесения приговора на свободе остались совсем немногие товарищи из ее организации. Софья вместе с подругами В.Фигнер и В.Засулич вступили в общество «Земля и воля». Среди молодежи росло желание отомстить правительству за расправу с инакомыслящими. Многие из ее друзей носили оружие, а Вера Засулич в январе 1878 года пустила его в ход против генерала Трепова. То, что судом присяжных она была оправдана, вдохновило Перовскую на дальнейшую вооруженную борьбу.

Ей казалось, что общество прислушивается к голосу революционеров и солидарно с ними. Но после очередной серии арестов она поняла, что в России никто особо не жаждет революционных перемен, и постепенно пришла к выводу, что старые агитационные методы работы не эффективны. А идея цареубийства уже давно носилась в воздухе: «За российские порядки должен отвечать тот, кто сам не хочет ни с кем делить ответственность – самодержец всероссийский». После знакомства с А.И.Желябовым, одним из создателей и руководителей «Народной воли», Перовская согласилась с таким не характерным для своего воспитания решением политического вопроса. Он возглавлял ее военную, студенческую и рабочую организацию. Этот рослый, мужественный молодой человек, выходец из семьи крепостных крестьян, покорил Перовскую своим красноречием, убежденностью и запальчивостью. Именно ему удалось склонить Софью войти в террористическую группу, готовящую покушение на Александра II.

Вслед за Желябовым она начала видеть в убийстве императора единственное средство, которое может всколыхнуть общество и приблизить революционный переворот. Перовская выделялась среди других женщин-террористок своей самоуверенной властностью, вдумчивым спокойствием и неутомимой энергией. По мнению друзей, «во всем, касающемся дела, она была требовательна до жестокости, чувство долга была самая выдающаяся черта ее характера». Первое покушение, в подготовке которого принимала участие Софья, с самого начала преследовали неудачи. Работа по закладке мины на пути следования царского поезда была очень тяжелой и опасной. Пистолет Софья всегда носила с собой, а в случае обыска должна была взорвать дом, выстрелив в бутыль с нитроглицерином. Взрыв 1 декабря 1879 года, прогремевший на железной дороге под Москвой, снес с путей обычный поезд. Погибли ни в чем не повинные люди. Однако террористов это не волновало, они были готовы идти на любые жертвы.

Перовскую уговаривали уехать за границу, но она предпочитала быть повешенной в России. И конечно, Перовская хотела остаться рядом с любимым человеком, хотя устав организации был строг и суров. Софья ради дела забыла о родственниках, давно не имела собственного имущества, но ее отношения с гражданским мужем, Андреем Желябовым, были до такой степени чистыми и глубокими, что знавшие обоих друзья говорили: «На эту пару приятно было взглянуть в те минуты, когда дела идут хорошо, когда особенно охотно забываются неприятности». Но никакая дружба или влюбленность не могла отменить подготовки очередного покушения.

Только чудом царь смог спастись во время взрыва прямо в Зимнем дворце. Тайная полиция сбилась с ног, разыскивая террористов. Приметы Софьи теперь знал каждый петербургский жандарм. А она тем временем под именем Марии Прохоровой днем торговала в бакалейной лавочке в Одессе, а по ночам готовила очередной террористический акт. Но и он не увенчался успехом.

Перовская не позволяла себе думать о неудачах и жертвах. Она продолжала заниматься с рабочими, создавала библиотеки и новую подпольную типографию. Кроме этого, у нее были самые обыкновенные человеческие заботы: сходить на рынок, приготовить обед. Привыкшая к богатству, Софья научилась ценить деньги, которые ей выделялись из фонда организации. Чтобы сократить расходы общественных средств на личные нужды, она зарабатывала перепиской и переводами.

В начале 1881 года Желябов разработал новый террористический акт, в котором Софье отводилась важная роль. Она организовала и лично участвовала в наблюдениях за постоянными маршрутами передвижения царя по столице. Она смогла установить наиболее удобные места для покушения.

На Малой Садовой улице революционеры под именем крестьянской семьи Кобзевых сняли сырную лавку, из подвала которой сделали подкоп, чтобы установить мину под мостовой. Людей не хватало, аресты не не прекращались. Софья жила в постоянной тревоге за Желябова. И не напрасно: за несколько дней до покушения его арестовали. Вся тяжесть организации теракта легла на хрупкие плечи его подруги, жены и помощницы. Конечно, по натуре она была лидер, но совсем не такой сильный, как Желябов. Но останавливаться на полпути было не в ее правилах. Перовская решила действовать при любых обстоятельствах. 1889 год, 1 марта — царь в сопровождении петербургского полицмейстера Дворжицкого и казацкого конвоя возвращался из Михайловского манежа в Зимний дворец. Александр II отказался от проезда по Малой Садовой и свернул на набережную Екатерининского канала.

Но это не спасло его. Софья быстро сориентировалась и расставила в заранее определенных точках метальщиков бомб. Она не покинула места событий, не оставила все на произвол судьбы. Перовская взмахнула белым платком, и Рысаков метнул в царскую карету первую бомбу. Царь остался невредимым. Ранения получили два казака и крестьянский мальчик. Второй террорист, Гриневецкий, воспользовавшись непозволительной задержкой императора на месте происшествия, взорвал бомбу между собой и царем. Тяжело раненный монарх скончался от потери крови, как и его убийца.

После покушения на Александра II в марте 1881 года бунтарку арестовали и по решению особого присутствия Сената казнили.

Показательная казнь не остановила революционный, идеологический, политический и религиозный террор в России. Как и во всем мире, он продолжает свое жестокое существование, хотя давно очевидно, что террор – тупиковый путь борьбы за преобразование общества и избавление его от социальных болезней.

Псковский "дом Перовской" сильно пострадал в годы Великой Отечественной войны, но был восстановлен в первоначальном виде. Правда, старинная ограда была утрачена безвозвратно, не сохранился и сад, двор, дворовые постройки. Сейчас в старинном деревянном доме живут простые, далёкие от дворянства и революционных идей псковичи, а со стороны чёрного входа можно обнаружить небольшой цветочный магазинчик.

Основные архитектурные особенности

Расположен в ряду двухэтажной застройки ул. Советской (бывшей Великолуцкой) главным фасадом по "красной" линии. Деревянный одноэтажный с мезонином на каменном полуподвальном этаже. В плане близок к квадрату. Объемная композиция трехчастная, симметрично-осевая, с пристройками по южному и восточному фасадам.

Дом Курбатова. 1 пол. XIX в. Генплан. г. Псков, ул. Советская, д. 42

Стены, обшитые тесом, завершены гладким фризом и профилированным карнизом большого выноса с резными накладками - мутулами.

На фото: дворовый фасад

Фасадная стена пристройки имеет завершение в виде прямоугольного аттика, скрывающего скат крыши пристройки.

Дом Курбатова. 1 пол. XIX в. г. Псков, ул. Советская, д. 42 План подвала. План 1-го этажа. План мансарды

Стены остальных фасадов решены так же, как и стены боковых крыльев главного фасада. Планировка подвала трехчастная. Стены средней части соответствуют ризалиту и несут мезонин. Она имеет три поперечные стены, образующие четыре разные по площади помещения.

Планировка первого этажа значительно изменена приспособлением под поликлинику. Планировка мезонина также не сохранилась.

Стены полуподвала сложены из известняковой плиты, перекрытие деревянное плоское балочное. Центральная опорная балка перекрытия полуподвала имеет диаметр около 1 м. Полы в полуподвале вымощены кирпичом. Стены этажа и мезонина - из дерева, обшиты тесом. Первоначальная кровля не сохранилась.

Фото: 2013 год

Общие сведения

Единственный в Пскове сохранившийся памятник классицизма, построенный в дереве на основе образцового проекта начала XIX в., играющий важную роль в исторической панораме застройки городского центра.

Связан с детскими годами жизни Софьи Перовской.

Назад    Вверх страницы