Монастырь Степана (Стефана) на лугу

Деятельность Стефана не ограничивалась возложенным на него апостолами служением. Он, как и сами апостолы, проповедовал в Иерусалиме слово Божие и был привлечён к суду вступившими с ним в спор представителями синагоги (или синагог) евреев диаспоры.

Приводимая в книге Деяний речь Стефана на суде Синедриона позволяет сделать предположение о том, что именно в проповеди Стефана было расценено как «хульные слова на святое место сие и на закон».

Речь Стефана — самая длинная из многочисленных речей, приводимых в книге Деяний — представляет собой своеобразный пересказ истории Израиля. Стефан начинает рассказ с выхода Авраама из Месопотамии и, через историю Иосифа и Моисея, доходит до строительства Соломоном Иерусалимского Храма.

Исследователи видят в речи Стефана ряд параллельных противопоставлений: истинный пророк и законодатель Моисей — Аарон, сделавший золотого тельца; Давид, которому было запрещено строить — Соломон, построивший Храм; Скиния — Храм.

Говоря о Храме, Стефан приводит слова пророка Исайи, чтобы доказать, что «Всевышний не в укотворённых храмах живёт». Эпитет «рукотворённый» употреблялся по отношению к языческим идолам, и применить его к Храму было неслыханным богохульством.

По мнению большинства исследователей, именно критика храмового культа, возникшая в среде христиан из «эллинистов», и стала причиной «великого гонения на церковь в Иерусалиме», начавшегося с ареста Стефана.

По-видимому, еврейская сосредоточенность на Иерусалиме и Храме казалась Стефану и его единомышленникам плохо совместимой с вселенским характером христианского благовестия.

В конце речи, обвинив своих судей в убийстве пришедшего, согласно предсказаниям Моисея и пророков, Праведника, Стефан, по рассказу книги Деяний, испытал теофанию: «вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога».

Эти слова были восприняты как предельное богохульство, так что слушавшие затыкали уши и заглушали речь Стефана криком, после чего «устремились на него, и, выведши за город, стали побивать камнями».

Не совсем ясно, был ли Стефану вынесен смертный приговор, или его побила камнями разгневанная толпа, не ставшая даже дожидаться окончания суда. Сцена убийства столь отличается от процедуры казни каменованием (лапидации), описанной в Мишне, что производит скорее впечатление линчевания толпой, несмотря на упоминание свидетелей, сложивших свои одежды у ног юноши Савла, будущего апостола Павла.

Кроме того, даже если смертный приговор Стефану был вынесен, нельзя было, по свидетельству Евангелия от Иоанна, приводить его в исполнение без санкции римской власти. Побиваемый камнями Стефан просит Иисуса принять его дух, молится об убийцах и умирает. В Деян 8:2 говорится о погребении и «великом плаче» над Стефаном.